Сегодняшний - отличный! - фотогрепортаж Анны Кубецовой о поездке по деревням, которые основали в Грузии высланные из России в 18 веке последователи учения духоборов. Подавляющее большинство духоборов уехали из Грузии в начале 90-х годов, но их культура по-прежнему жива.

Перед тем как взобраться не мрачную, пропитанную языческой энергией гору с мегалитической крепостью Шаори, мы проехали через Тамбовку на берегу озера Паравани и обещали подсказавшему нам дорогу Ивану (вон он на крыльце стоит) зайти в гости после спуска. Это дом его сестры, на дворе аккуратными рядами сушится кизяк, а на крыше, по местной традиции, цветет и колосится трава.

Тамбовка со стороны Шаори. Это деревня духоборов, которые сохранили свои традиции с середины девятнадцатого века.

Моя дочь Анежка в каждый поход берет с собой спутников - на этот раз отважный рыцарь присел отдохнуть на берегу Паравани

Паравани тут называют морем и говорят о нем уважительно. Озеро кормит - вот как раз один из жителей Тамбовки отправился на рыбалку. Вечером мы ужинали в придорожном трактирчике на берегу озера жареной рябушкой, как ее тут называют (ряпушка, наверное) - вкуснее рыбы я не пробовала.

Параванский пейзаж. Днем, под солнцем, мы слегка обгорели, но к вечеру подул резкий ветер, и мы поняли, почему из труб валил дым - в июне тут холодно. Ну а что вы хотели над 2000 метров.

Крыши домов в Тамбовке травяные - как объяснил Иван, там несколько прочных слоев - дерево и камень, а дальше укладывались рубленые лопатой куски дерна. Зимой под такой крышей тепло, летом - прохладно (хотя летом тут и так прохладно).

Конечно, не все дома сохранились - многие хозяева уехали (забавно, что часто - в Тамбовскую область), новые поселенцы - по большей части армяне - строят дома с обычными крышами, иногда "землянки" используются как сарайчики при новых домах.

Как ряды кружев из-под пышной юбки))))

Дома беленые, окна с голубыми, бирюзовыми, реже зелеными наличниками и ставнями. Дом сестры Ивана выглядит намного лучше, чем этот.

Иван живет один, у него есть жена и дети, но они предпочли жить в городе. Недалеко живет сестра. Дом стареет понемногу, ветшает.

Вид из окна Ивана на его скромный огород (сажает по большей части картошку, для других культур природа тут довольно суровая) и сразу за огородом - озеро. Иван преподает в местной школе (всем семнадцати ее ученикам) математику и физику. Я сам с ними учусь - говорит.

Угощение - чай, конфеты, чача. Прекрасная, надо сказать, чача - прозрачная, ароматная, никаких сивушных хвостов. После дня, проведенного без еды и в перелезании через мегалиты Шаори - самое оно))). Иван все порывался пожарить нам шашлык, но мы торопились на ночлег к озеру Сагамо ("Вечер" в переводе, что очень логично), и отказались.

Родители Ивана. Мама не так давно скончалась, и Иван даже рассказал нам несколько мистических реалий его жизни - как появляющиеся среди его записей (номера тех страниц в читаемой книге, где ему понравилась мысль или отрывок) цифры, написанные явно рукой его матери. Недавно, то есть уже после кончины. Или длинные женские волосы - определенно мамины, появляющиеся на его, даже свежекупленной, одежде, хотя живет один. Рассказывал все это Иван тоном обыденным, скорее слегка удивляясь - а чего это оно так. Бытовая мистика как есть.

Обитает Иван в теплой кухне с большой железной печкой, а рядом, через сени - большая "парадная" комната с тюлевыми занавесками и пластмассовыми цветами на подоконниках.
А это - Иван в молодости (сейчас он фотографироваться категорически стеснялся), был военным, прапорщиком. Сейчас учитель.

Когда-то и здесь были нарядные ставенки и ровная травяная крыша.

Паравани вечером. Мы оставим его и заночуем на берегу Сагамо, в небольшой гостинице, окруженной садками с форелью. Сагамо - озеро Вечер - меньше, но когда-то я слышала из двух разных источников историю о том, что по вечерам над его гладью разносятся шепчущиеся голоса, хотя на много километров вокруг никого нет, а деревня не должна быть слышна. Прям вот даже интересно. К сожалению, мы до Сагамо добрались поздно и в такой ветер, что не шептались только ленивые камни.

Ровнехонькие ряды кизяка. Готовим кизяк так - собираем коровий навоз на маленький участок, огороженный каменными стенками (древесина тут дефицит - Джавахети район аскетичный, просторный, каменистый, деревьев практически нет). Утаптываем очень плотно. Лопатой вырубаем аккуратные куски и укладываем на солнышко сушиться - вот так на траву, или чаще - поверх тех же каменных оград. Высохший кизяк - отличное топливо.

Утром мы поехали в Гореловку - Мекку местных, и не только местных, духоборов. Рядом с Гореловкой находится святыня - "святые могилки" первых духоборов -переселенцев. А в самом селе много, очень много аистов - почти в каждом дворе сделаны для них столбы с колесом под гнездо на верхушке. А этот примостился на обычном уличном столбе.

В поле, среди моря цветов - аккуратная каменная ограда, низкое здание - молельный дом и ряд каменных крытых могил - невысоких склепов.

Бирюзово-голубой цвет очень гармонирует с небом и цветами вокруг.

Стены молельного дома очень толстые, внутри прохладно в этот жаркий солнечный день. Отдельные помещения для мужчин и женщин, и столы с длинными лавками - за ними духоборы пьют чай на собраниях.

Одно из каменных надгробий.

Поклониться этим могилам приезжают духоборы и из других стран.

На коньке молельного дома - цветок, символ жизни и христианства, используемый духоборами вместо креста.

Мы аккуратно закрываем ворота и уходим - и правда, тут, среди цветов, вдалеке от суеты, человек чувствует себя гораздо ближе к тому, что для него важно и дорого.

Гореловка среди гор и цветов. Нам интересен центр духоборов прямо в ней - там тоже молельный дом, и сиротский приют, целый комплекс.

Вырезанная в камне история переселения духоборов в Джавахети. На следующих трех фотографиях плита более крупными фрагментами, чтоб удобней было читать

Писали несколько человек - кто-то из них пишет "декабря", а кто-то - "дикабря". Русский при этом верный, безошибочный, дело только в орфографии. Да оно и понятно.

История Калмыковых, святые могилки которых мы видели среди цветов за Гореловкой.

и последняя, третья, часть - с трогательными сносками внизу этой каменной страницы.

Павловичю. Как-то умилительно даже.

Тут о здании заботятся - так, пожалуй, выглядели все дома духоборов раньше.

Обязательные нежные цветы на дверях и ставнях.

Фонарь во дворе - зимой темнеет рано, и при его свете шли духоборки в длинных юбках и платках на голове по узкой дорожке, негромко переговариваясь, на молитву. И сейчас ходят.

Внезапное украшение такого в остальном миролюбивого места. Кстати, духоборы - ранние официальные пацифисты, сжегшие в пещере неподалеку от Орловки (что рядом с Гореловкой) в 1895 году все имевшееся у них оружие - в знак протеста против призыва в российскую армию.

Кладбище духоборов в Гореловке - могилки заросли, но так и задумано. Они делались изначально как травяной холмик с каменным торцом, на котором - имя, дата, и обязательный символ жизни - цветок.