Алексей Гусев – московский поэт, писатель, фронтмен авант-джазового коллектива Zerodise, создатель корпоративных и городских квестов. Впервые побывав в Грузии в 2015 году, он проникся местной культурой, обзавелся множеством друзей и с тех пор бывает здесь по нескольку раз в год. В 2016 году вместе с поэтессой Ольгой Сорокиной выступал в Тбилиси с поэтическим концертом «Возвращение в Сакартвело». Сейчас Алексей Гусев работает над квестом для городского праздника «Фазисоба», который пройдет в Поти 22 июля 2017 года (расскажем). С Алексеем и его друзьями постоянно происходят забавные истории, из которых он планирует составить книгу рассказов. Мы публикуем один из них.

В кои-то веки я созрел для серных бань и подбил Лазо составить мне компанию. Лазо – владелец винного погребка неподалеку от Сухого моста, человек большой души и повышенной колоритности, настоящий благородный пират, особенно если шляпу наденет. Мы познакомились в мой первый приезд в Тбилиси и с тех пор нежно дружим и периодически дегустируем вина. Преимущественно хорошие.

Договорились о бане еще за неделю, и ничто не предвещало беды - последний день в Тбилиси, как раз в баню, потом квеври-гвино, потом за гостинцами и с чистой душой в эропорты. А тут, как назло, сначала баня обросла встречами, резко ограничивающими парное время, а потом ещё и работы прилетело. В результате пришлось встать в 5 утра, поработать работу и примчаться к Лазо, как водится, с опозданием.

С опозданиями отдельная история. Однажды мы решили, что в Zerodise неплохо было бы позвать Гурама – нашего грузинского друга, живущего в Москве, и по совместительству предостойного гитариста. К первой совместной репетиции мы безбожно опоздали – все, кроме Гурама. И Гурам с порога заявил: "Вы ещё бóльшие грузины, чем я!" - облачив эти слова в свою фирменную глазурь из акцента и интонации, выдающих в нём грузинского интеллигента в энном поколении, а в его наблюдении - цинизм, усугублённый подчёркнутой вежливостью.

“Серные бани - это намоленное место, и я предвкушал встречу с прекрасным под стойкий аромат тухлого яйца.”

Короче, мы отправились в баню. Немного фактологии:
1. Серные бани - одна из важнейших достопримечательностей Тбилиси. Они построены на месте горячих серных источников, которые, по легенде, когда-то обнаружил Вахтанг Горгасали и перенёс на это место столицу Картлийского царства из Мцхеты. Название Тбилиси происходит от слова "тбили" - тёплый.
2. Серные бани существуют энное число веков. Они дали название целому району - Абанотубани. Потому что бани - важно, а район - постольку-поскольку.
3. Бани отлично выглядят снаружи. Это кварталы низкорослых сооружений, крыши которых венчают купола с маленькими башенками наверху, в которых спрятаны вентиляционные отверстия. Всё это похоже на поле, на котором взошли женские груди, и год обещает быть урожайным.
Одним словом, серные бани - это намоленное место, и я предвкушал встречу с прекрасным под стойкий аромат тухлого яйца.

Бань много, на любой вкус и кошелёк. Обычно требуется знающий человек, который подскажет, какой клуб достоин посещения джентльменами, а какой следует игнорировать. Но Лазо не таков (и это прекрасно!) - он полагается на веление сердца, тем самым превращая жизнь в инвестиции высокого риска, таящие в себе неожиданные открытия. Мы заглянули в "Баню №5", чья вывеска выполнена по раннесоветским канонам и содержит годы "1925-1926". Прошлись по номерам, они напоминали процедурные для душа Шарко в санаториях. Лазо это не очень понравилось, и мы поднялись выше. Заглянули в другие - там было чуть поприличнее, хотя принципиально не отличалось от предыдущих. Время шло, а у нас его и так было не особо, поэтому решили остановиться тут. "На вас эту... шкуру сдерут!" - с улыбкой сказала гражданка-распорядительница. "Новая-то отрастёт?" - поинтересовался я. Вопрос остался без ответа.

Что такое "номерок" в серных банях? - это две комнаты, каждая со сводом и окном наверху. В первой стоит стол, два стула и диван. На столе, разумеется, пепельница. Во второй посередине купель, куда струит горячая серная вода, два душевых крана, полка для процедур и унитаз за ширмой без двери – к чему дверь, если повсюду и так серный аромат? Ах да, во второй комнате сквозь верхнюю башню видно небо, и оттуда в неё летят капли дождя. Парная канонами не предусмотрена.

Я вопросительно уставился на Лазо, он в ответ стал вылезать из одежды. Я последовал его примеру. Мы зашли в процедурную. "И как?" - спросил я, имея в виду порядок действий. "Так, как ты хочешь, Алексей!" - ответил Лазо и погрузился в купель. Я последовал его примеру. "Что дальше-то?" - спросил я. Лазо застыл с блаженной улыбкой. Я последовал его примеру.

Вода была градусов 45, и через несколько минут пребывания в ней я покрылся потом на мордасах - чем не вариант бани? А там и банщик подоспел - пронырливый дрищ неопределённой национальности, в боксерских трусах. В руках он держал ведро, несколько тряпок и баночку турецкого происхождения, изображение на которой давало понять, что в ней отличное средство для мытья посуды. До блеска. Банщик глазами посчитал нас и уточнил, точно ли нас двое. Мы покивали головами к явному неудовольствию банщика.

Лазо отправил меня на полку, и банщик принялся тереть. Процедура будила во мне смешанные чувства – безусловно, хотелось стать почище, но быть вдавленным в историческую каменную полку я не планировал.

Легкое растирание сменилось жёстким - банщик достал варежку, оборудованную наждачной насадкой, и принялся меня протирать. До блеска. "Очень грязный", - доверительно сообщил он мне. Процедуру завершил, окатив меня горяченной водой из ведра. Я встал, несколько пошатываясь, влез обратно в купель, а банщик принялся за Лазо. Тут он уже громогласно объявил, что Лазо ну очень грязный, а я ответил, что это мы ещё чистые, он нас грязных не мыл.

Потом опять настала моя очередь. Банщик несколько раз прошелся по мне мокрой тряпкой и принялся было снова тереть, уже не так пристрастно, но тут Лазо что-то грозно сказал ему по-грузински. Завязался спор, и нажим банщика из коматозного "flatline" превратился в линию кардиограммы здорового сердца. Тут надо сказать, что грузинский диалог довольно быстро способен выйти на повышенные обороты, и это не означает обязательную ругань, просто ощущение своей правоты для представителя этого чудесного народа дорого, как сулугуни, саперави и шоти, вместе взятые. В ходе непродолжительного спора Лазо морально подавил банщика, и тот в оправдание произнёс: "Плохое мыло". Мытьё сопровождалось неубедительным, но довольно болезненным массажем. Выйдя от банщика в предбанник звать Лазо на процедуры, я застал его одевающимся. "Нет, мне пора", - сказал он. Как это? А баня? А пена? А массаж? "Я хотел тебя запечатлеть в облаке пены, но пены было мало. Я такого не хочу. Пойду сфотографируюсь на доску почёта - я в этой бане самый грязный клиент". Я оделся вслед. На выходе застал банщика, с негодованием орущего гражданке-распорядительнице: "Это только в Турции такая пена! Что он мне тут говорит?!" Лазо стоял снаружи под дождём и улыбался: "Дышать легко, да, Алексей?" Я согласился и закурил.

После бани мы вместе с Наной должны были ехать на встречу. Если можно так выразиться, Нана – мой грузинский ангел-хранитель. Мы с ней познакомились заочно, еще до моего первого приезда в Тбилиси, и то, что Грузия со мной сделала, по большей части ее заслуга. Она вписала меня в самое бурление тбилисской жизни – так, что я ни минуты не чувствовал себя туристом, - исключительно гостем, а потом и просто своим. И именно она познакомила меня когда-то с Лазо, справедливо полагая, что нам будет о чём поговорить. Нана достойна отдельного длиннющего рассказа, ибо её энергии и авантюризма хватит на целый полк. Ну и не без горячности тоже не обошлось – если Нана кого-то сочла недостаточно умным, достанется и ему, и тем, кто поблизости, Нана за словом в карман не полезет.

До встречи оставался час. Я предложил поехать позавтракать, но Лазо сказал, что к нему должны прийти люди, поэтому завтракать будем у него в магазине. "Ты понимаешь, что нам сейчас необходимо чачи к завтраку?" - "Я это очень хорошо понимаю, но встречи..." - "Мы возьмём сациви и праси, и ты закусишь". В кулинарии стояли лотки с разной едой, набирай в контейнер на вес - и неси. Я смог определить блюда разве что в одной трети лотков - остальное представляло собой непонятные смеси неопределённой консистенции. Но пахло так, что можно было сойти с ума - здесь же, на глазах, готовили хачапури и лобиани. Лазо привлёк всех, кто был в кулинарии, чтобы выяснить, как перевести праси на русский. Попутно он успел вспомнить фильм Шенгелая, в котором отец посылал сына к соседу, взять в долг вина, а заодно пригласить соседа с собой, чтобы он прихватил жареного цыплёнка и хачапури - но пусть праси не берёт, праси у нас и так есть. Дескать, праси растёт всюду как сорняк. На деле же праси выглядело как смесь маринованных грибов с морской капустой. Набрав праси и кучу другой снеди и завернув по пути купить свежеиспечённого шоти, вскоре мы уже сидели за столом. С чачей, вестимо.

"Это был плохой банщик. Он почему-то был из Марнеули, а должен был быть из Майдани. Как его вообще туда пустили работать? Давай выпьем", - говорил Лазо. "Мыло у него плохое, хорошего не завезли, пена у него в Турции. Да кто он такой вообще? Давай выпьем", - говорил Лазо. Мы спустились из бара в погребок. Пока бар готовится к открытию, в погребке мастерская - там Лазо пилит, клеит и циклюет столы, на полу пыли по щиколотку. "Вот почему я такой грязный? Потому что вчера всё это пидарастил. Я в душе плотник, понимаешь? И сегодня буду плотничать, а потом снова к нему пойду, пусть удивится. Пусть весь его Марнеули удивится! Пойдём выпьем!"

Вскоре пришёл наёмный плотник и сразу же сел за стол. Посмотрев на нашу чачу от Шато Мухрани, он поморщился, встал и принёс другую бутылку, покрепче. Лазо продолжил мне наливать, но тут я понял, что наше время вышло, и пошёл звонить Нане, по пути обнаружив, что она уже полчаса как ждёт меня у бань. Позвонил, повинился, и оказалось, что встречу отменили, Нана уехала, и у меня ещё целый час. Всего один час, если мерить по грузинским канонам. Я хапнул чачи, закусил праси и внезапно понял, что это - маринованный лук порей, с чем все тотчас же согласились. Кстати, это вкусно. Особенно к завтраку, под чачу.

Час пролетел незаметно. Мы обнялись с Лазо с надеждой на скорую встречу в Таллинне, и я счастливый побрёл под дождь дышать тбилисским воздухом - до самолёта оставалось чуть больше четырёх часов.

Я шёл и думал, что стоило задумать книжку про Грузию, как она сама стала выстраиваться в голове - вот бы найти время и успеть написать, пока не перегорел. И ещё я думал, что такая история с баней наверняка вызовет у окружающих бурю эмоций типа "нужно было идти в правильное место к правильным людям", хотя такие советы суть плоды недалёкого ума - куда интереснее каждый день проживать как приключение с непредсказуемым исходом, чем идти "в правильное место к правильным людям".

Алексей Гусев

фото Галы Петри

Friend in Georgia желает автору скорейшего написания книжки - и приглашает к пилотной публикации здесь рассказов, которые в нее войдут