По понедельникам, средам и пятницам я не завожу будильник. В эти дни меня поднимает с постели зов тети Маквалы:
- Мацони! – кричит эта почтенная калботоно, открывая калитку и позвякивая банками с простоквашей. - Свежее молоко!
Впрочем, по вторникам и четвергам я тоже не ставлю будильник. В эти дни калитку в мой двор приоткрывает зеленщик дядя Михо:
- Киндзи-киндзи-пэтрушка! – зычно информирует Михо окрестных жителей, - Кому зелень!
Вскоре начинают хлопать окна и двери, тявкает соседский щенок, тарахтит выгоняемая из гаража машина, у кого-то звонит телефон, а в воздухе пахнет сбежавшим кофе. Утро началось.
Я выхожу на балкон – поздороваться с дюжиной соседей. Балкон в типичном тбилисском домике – место особенное: эдакая трибуна, с которой ты несешь свою социальную функцию.
- Марина, - негромко окликаю соседку, - у тебя, по-моему, кофе сбежал.
Зазевавшаяся Марина ойкнув убегает с балкона, потом выглядывает снова:
- Это не у меня. Это у Софико. Я свой только что поставила. Будешь?
Я спускаюсь по теплым от солнца ступеням, пересекаю двор, пестрый от тени виноградника, и вхожу к Марине – на широкий открытый балкон соседнего домика.
Улица давно ожила. Опаздывающие школьники, доедая на ходу бутерброды с сыром, ловко вскидывают на плечи ранцы и скрываются за углом. Доносится колокольный звон, плеск воды и шелест веника. А фоном звучит дыхание города – отдаленный гул автотранспорта.
Поездка в тбилисских автобусах и маршрутках – это небольшое приключение. Особенно, если вы встретили знакомого. По неписаным законам, знакомые друг с другом попутчики никогда не платят каждый за себя. Заплатить за приятеля – это почетная миссия, которую принято отстаивать. Оплате проезда одним из попутчиков предшествует непродолжительная, но энергичная борьба: старые друзья или добрые соседи шипят и отталкивают друг друга, судорожно торопятся всучить водителю бумажку в 1 лари:
- За двоих.
Опоздавший конкурент может предпринять последнюю попытку и крикнуть водителю:
- Не бери у него!
Но дело уже сделано. Соперник сует в карман сдачу. Теперь остается только принять поражение и надеяться, что вскоре судьба снова сведет вас в автобусе номер 39.
Жизнь в Тбилиси нетороплива. Судя по пробкам в центре города, разгар часа пик здесь приходится на полдень. Но даже в это время многих горожан можно обнаружить неспешно попивающими кофе в тбилисских кафешках. Или того проще – играющими в нарды прямо на улицах.
- Моей первой реакцией в этом городе было недоумение: почему дети не в школе, а взрослые не на работе? – делится впечатлением моя приятельница из Киева.
“Среднестатистический тбилисец ужаснется, если вы предложите ему запереть входную дверь и проводить досуг исключительно в окружении собственной семьи. Он не совсем поймет – как это так возможно: не делить жизнь с соседями.”
Секрет кроется не в том, что дети любят прогуливать школу, и не в том, что Грузия переживает безработицу. А в том, что грузины – страшно не любят обособливаться. Даже самый последний трудоголик, внезапно получивший отгул и самый отпетый отличник, досадующий о «пропавших» уроках, скорее всего, предпочтет именно такой отдых - общение с соседями во дворе.
Среднестатистический тбилисец ужаснется, если вы предложите ему запереть входную дверь и проводить досуг исключительно в окружении собственной семьи. Он не совсем поймет – как это так возможно: не делить жизнь с соседями. Институт соседства в Грузии важен чрезвычайно. С соседями принято делиться и радостями и неприятностями, им принято помогать и рассчитывать на ответную помощь, а больше всего принято – с соседями общаться. Желательно 24 часа в сутки.
В каждом квартале (которые в Тбилиси называются «убанами») существует пятачок, на котором традиционно собираются окрестные жители, в основном, как правило, мужчины. Это местечко - арена для игры в нарды, споров о политике и футболе, а также центр дегустации домашнего вина - называется «биржей». Справедливости ради отметим в скобках, что дегустацией некоторые «биржевики» злоупотребляют. Особенно в холодное время года.
А летом, ближе к вечеру, когда спадает жара, тбилисцы вытягивают на улицы резиновые шланги и долго моют тротуары. Когда раскаленная за день мостовая остынет, и от мокрого асфальта начнет наконец веять прохладой, можно приступить к неизменным нардам или домино, можно разлить по чашечкам дымящийся кофе, и достать из холодильника прохладные, мгновенно запотевающие фрукты.
- Посмотри мне, - непременно попросит кто-нибудь, придвигая к тебе перевернутую на блюдечке кофейную чашку. Не обязательно уметь гадать на гуще, можно просто важно наморщить лоб и сказать после паузы:
- А тебя хорошая новость ждет, - внимательно посмотреть в чашку, - через три дня или через три месяца. Тут неразборчиво.
Больше от тебя ничего не требуется – за «настоящим» гаданием обращаются к настоящим гадалкам, профессиональным.
Сумерки густеют, слышится тихий или не очень смех, дети играют в бадминтон под включеными фонарями. Издалека вдруг донесется троекратный возглас хором:
- Гаумар-ДЖОС! – что в переводе означает «долгие лета».
Это компания друзей-родственников благословляет появление на свет нового младенца, стоя под окнами роддома, неподалеку отсюда.
Сумерки густеют, и вскоре на город опускается теплая и густая, как чернила, ночь. Соседи неспешно расходятся по домам, желая друг другу спокойной, а в дословном переводе – мирной – ночи. Завтра утром они проснутся от звонкого призыва тети Маквалы купить ее простоквашу и свежее молоко.
Фото и текст: shupaka
© Friend in Georgia
Похожие записи
Как мы развлекались на телевидении, давным-давно